Опыт воспитания межнациональных отношений на Магнитострое

№ 1 от 2014 года

Огромное политическое и социально-экономическое значение имели крупнейшие стройки России первой половины XX века − Магнитострой, Днепрострой, Кузнецкстрой, Свирьстрой, Челябтракторострой, Сталинградтракторострой и др., где воздвигались гиганты тяжелой индустрии и машиностроения. Это были центры сосредоточения представителей русского рабочего класса и трудящихся всех национальностей, живших в СССР.

На стройках было задействовано огромное количество рабочих, по преимуществу сезонников. Только в строительном сезоне 1930 г. было занято лишь на 92 крупных строительных участках страны свыше 2-х миллионов сезонников [3, с.37]. К ним необходимо прибавить огромную массу тружеников, занятых на лесозаготовках, разработках нефтяных залежей, на пристанях и в погрузочных пунктах речного и морского транспорта. Эта огромная армия сезонников представляла собой конгломерат различных национальностей.
На Магнитострое были русские, башкиры, мордовцы, татары, удмурты, украинцы и др. На Днепрострое – русские, украинцы, белорусы, евреи, татары и др. Характерным признаком подавляющей части сезонников был низкий уровень их политического и культурного развития.

Понятно, что среди этих слоев рабочих, связанных тысячами нитей с деревней, находившихся под влиянием крестьянской психологии, мелкобуржуазных традиций национального эгоизма, проявления национальной розни нашли обильную почву. Проявления национальной розни усиливали текучесть рабочей силы и наносили ощутимый ущерб плановому развертыванию строительных работ. Они притупляли у тружеников сознание важности социалистического строительства. Все это заставляло партийные и комсомольские организации с полной ответственностью заниматься культурно-политической, в особенности интернационально-патриотической работой среди сезонников.

Интересен опыт воспитания новых межнациональных отношений Магнитостроя, история которого началась 31 января 1929 г. Эта всесоюзная стройка имела свою специфику. Районы, окружавшие Магнитогорское строительство, имели пестрый национальный состав населения. Магнитострой граничил с Облязовским, Баймакским районами Башкирской республики, с Нагайбакским татарским районом, с Верхне-Кизильским и Верхне-Уральским районами бывшего Троицкого округа, население которых наполовину состояло из башкир и киргизов. Кроме того Магнитострой граничил с Казахской ССР, районами бывшего Кустанайского округа, где население тоже было разноплеменным. Значит, все окрестности были разнонациональными.
Значительная часть рабочих для Магнитостроя вербовалась на Украине, также в Средневолжском крае. В 1931 г. в составе рабочих здесь были представители 35 национальностей. Наиболее компактные группы национальных рабочих представляли украинцы, татары, башкиры, киргизы, казахи, чуваши, мордва, удмурты, марийцы, пермяки, зыряне, армяне, грузины и др. Наряду с квалифицированными национальными рабочими, например, украинцами, имелись представители национальностей, которые до 1917 г. вели кочевой образ жизни и впервые оказались в таком центре индустрии. Казахи, киргизы, удмурты, башкиры и др. не имели или почти не имели закаленного в классовых боях пролетариата. В 1931 г. удельный вес национальных рабочих составлял на Магнитострое 35%, среди строителей – 50% [4, с.20].

Немало национальных рабочих приходило самотеком, особенно из ближайших районов. Из Татарской республики на строительство приехало много женщин. В августе 1931 г. уже было 5 женских национальных бригад, сформированных исключительно из татарок и нагайбачек. В окрестностях Магнитогорска были даже целые национальные деревни, все взрослое население которых работало на стройке. Многие киргизы и башкиры работали на своих лошадях и не расставались с другими остатками своего деревенского хозяйства.

Кроме отмеченных особенностей следует иметь в виду, что в окрестностях Магнитостроя не было ни одного более или менее крупного индустриального центра, который имел бы культурное или политическое влияние на окружающее население. До 1929 г., то есть до начала строительства, здесь не было даже железной дороги.

В постановлении бюро Уралобкома ВКП(б) от 2 сентября 1929 г. было отмечено: «Строительство Магнитогорского комбината в Троицком округе, население которого на 20% состоит из нацменьшинств, коренным образом меняет экономический и культурный уклад нацменьшинств Урала, приобщает их население к гигантскому социалистическому строительству и повышает жизненный уровень» [1, с.1].
Таким образом, Уралобком обращал внимание на трудности, связанные с наличием больших национальных переплетений. Однако до января 1931 г. местные организации недостаточно внимательно относились к партийным распоряжениям и допустили просчеты в работе по политическому воспитанию национальных меньшинств. Поэтому на Магнитострое было немало фактов извращения ленинской национальной политики.
В решении бюро Уралобкома ВКП(б) и президиума Уральской областной Контрольной Комиссии по докладу Магнитогорского райкома ВКП(б) в 1930 г. было указано, что «райком не учел значения ряда фактов проявления национальной розни на строительстве, не мобилизовал партийную организацию на отпор мелкобуржуазному шовинизму, что было использовано классово-враждебными элементами на подрыв строительства» [2, с.4]. Интернациональное воспитание рабочих на этой всесоюзной стройке до 1931 г. базировалось главным образом на изучении международного положения, закреплении связей с зарубежными пролетариями. Но не было должной работы по созданию трудового классового сотрудничества среди рабочих разных национальностей. Отчасти, в результате этого наблюдалась большая текучесть рабочей силы, в особенности среди представителей национальных меньшинств.

Издевательские акты над рабочими, прибывшими из национальных районов, факты игнорирования их интересов, вылазки классово-враждебных элементов – шовинистов и националистов рассматривались как простое хулиганство, бесхозяйственность и т.д. Например, драка между татарами и русскими рабочими 8 ноября 1930 г. в День Всесоюзного субботника, произошедшая на националистической основе, была охарактеризована как простое хулиганство. Ни партийная, ни комсомольская организации не дали должной политической оценки этому позорному факту. Имели место издевательства над национальными рабочими-ударниками со стороны десятников и бригадиров. Даже ударники ущемлялись при распределении спецодежды, премий, промтоваров и т.д.

Виновники противозаконных действий никакого наказания, кроме простого выговора или перевода на другую работу, не получали. Несмотря на то, что рабочие некоторых национальностей почти не знали русского языка, для них не создавались отдельные производственные бригады. К 1 января 1931 г. на Магнитострое имелось лишь 9 бригад и артелей из представителей национальных меньшинств, причем они были малочисленны (5-10, максимум 20-30 человек). Размещали на жительство национальных рабочих не побригадно. Немало националистических элементов устраивались среди национальных рабочих и вели подрывную работу. Даже некоторых подрывников и дезорганизаторов выдвигали на получение премий. Так, в течение 3 месяцев один раскулаченный, скрывший свою подлинную биографию, работал завучем школы, другой лишенец (в прошлом мулла), выдавший себя за пролетария, несколько раз умудрился получить премию за «хорошую» работу. Эти и другие явления несвоевременно устранялись потому, что идейно-политическое воспитание национальных меньшинств носило случайный характер, они слабо вовлекались в общественно-политическую жизнь.

Работа школ, пунктов ликбеза, дошкольных учреждений по существу началась только с 1931 г. Организация социалистического соревнования и ударничества до 1931 г. была функцией людей малоинициативных, работа по закреплению национальных рабочих на стройке проводилась недостаточно. Ударники из национальных меньшинств премировались только в единичных случаях.

Отмеченные недостатки наряду с общими неполадками на Магнитострое напрямую влияли на слабое вовлечение национальных меньшинств в ряды Коммунистической партии и комсомола. К 1 января 1931 г. из 2624 коммунистов в партийной организации, возглавлявшей всесоюзную стройку, насчитывалось только 204 представителя национальных меньшинств [5, с.48].

После принятия решения Уралобкома ВКП(б) по докладу Магнитогорского райкома ВКП(б) на все эти тормоза коммунисты обратили серьезное внимание. Прежде всего была улучшена массово-политическая работа среди рабочих национальных меньшинств на их родном языке и проведены необходимые организационные мероприятия. Если в январе 1931 г. на Магнитострое насчитывалось только 9 бригад и артелей рабочих нацменьшинств, то к 1 мая 1931 г. было создано уже 29 таких бригад. Причем, созданные бригады резко отличались от прежних. Они были укрупнены до 40-50 человек, некоторые из них перешли на хозрасчет, 19 бригад стали систематически перевыполнять производственные задания. В ряде бригадных коллективов были созданы партийные ячейки. Члены национальных бригад овладевали политграмотой в 19 партийных школах на родном языке, а бригадные коллективы Гамодеева, Чернова, Галлиулина, Супарчина, Халилова и Залялюдинова в дополнение к учебе в партшколах посещали курсы техучебы.

Для мобилизации рабочих против вылазок классового врага стали проводиться митинги, собрания, а также показательные суды над националистами и шовинистами. Все газеты Магнитостроя, особенно «Магнитогорский рабочий», стали по-деловому, регулярно мобилизовывать трудящихся на борьбу против националистических элементов. На бюро ГК ВКП(б) были принципиально обсуждены вопросы, поставленные самой жизнью трудового коллектива: 1. Уроки 9-го стройучастка, 2. Дело Миронюка, 3. Дело Гайчука, 4. Дело Алексеюшкина, допустивших националистические выпады. 20 членов и кандидатов ВКП(б) были исключены из партии за искривление ленинской национальной политики [4, с.21].

Широко развернутая организаторская и массово-политическая работа среди трудящихся национальных меньшинств привела к заметному росту численности партийной и комсомольской организаций. К 1 мая 1931 г. в партийной организации Магнитостроя насчитывалось уже 800 коммунистов, представлявших национальные меньшинства, а в комсомольской организации прибавилось 1200 человек из национальной молодежи. Все это способствовало тому, что нужды и запросы рабочих национальных меньшинств стали удовлетворяться полнее, возрастала их общественно-политическая и трудовая активность. Многие национальные бригады стали участниками социалистического соревнования, ход и развитие которого широко популяризировались в печати и по радио. Имена ударников национальных меньшинств становились известными не только в Магнитогорске, но и трудящимся всего Урала, всей нашей Родины.

В начале развертывания всесоюзной стройки ощущался острый недостаток идеологических кадров, способных вести воспитательную работу среди национальных меньшинств. Поэтому были предприняты меры для их подготовки. В 1931 г. начали работу месячные курсы подготовки пропагандистов для нацменьшинств, организованы две комсомольские школы на национальных языках, открыты полуторамесячные курсы подготовки профорганизаторов из национальных меньшинств. Их выпускники использовались для работы в бригадах, рабочкомах, в красных уголках. Только усилиями профорганизаторов в короткое время были открыты семь красных уголков для национальных меньшинств. Кроме того по инициативе коммунистов была организована вечерняя совпартшкола с девятимесячным сроком обучения.

Особенно важна была подготовка кадров из молодежи, ибо более половины всех тружеников Магнитостроя составляли юноши и девушки. Для них с 1 июля 1931 г. были организованы: подготовительное отделение ФЗУ на 130 человек, ШУМП на 210 человек, стройуч с преподаванием на родном языке.

Рабочие национальных меньшинств широко вовлекались в техническую учебу. Были случаи, когда некоторые бригады целиком проходили переквалификацию в соответствии с требованиями времени. Например, когда появилась большая потребность в бетонщиках, тогда чернорабочие из бригад Гамодеева, Галлиулина прошли переквалификацию и были переведены на бетонные работы. Бригада Курбангалеева была занята на земельных работах, а после переквалификации ее члены стали клепальщиками на домне.
В каждом шаге трудового коллектива стройки чувствовались разум и энергия его активнейшей составляющей – коммунистов. Так, постановлением Уралобкома ВКП(б) от 14 марта 1931 г. Магнитогорскому ГК ВКП(б) вменялось в обязанность выдвинуть на руководящую партийную, советскую, хозяйственную, профсоюзную работу из национальных меньшинств не менее 10 человек. Это задание было перевыполнено. До 1 июня 1931 г. на руководящую работу было выдвинуто 15 представителей национальных меньшинств. Анализ документов Магнитогорского ГК ВКП(б) убеждает в том, что в центре его постоянного внимания стали вопросы работы среди национальных меньшинств. На заседаниях бюро ГК ВКП(б) стали чаще заслушиваться отчеты парторгов об интернациональном воспитании. Стала регулярной проверка хода выполнения директив компартии по национальному вопросу фракциями городского совета, постройкома и др. Каждая проверка выявляла недостатки и ГК ВКП(б) оперативно принимал меры для их устранения.

До начала 1931 г. на Магнитострое были существенные недостатки в работе среди женщин из национальных меньшинств. За эту работу партийные и комсомольские организации взялись лишь тогда, когда на строительство стали прибывать организованные партии женщин из Татарии и из других мест. Татарки, мордовки, башкирки, чувашки, прибывавшие на строительство, в большинстве случаев не знали русского языка. Поэтому работа с ними начиналась с создания женских бригад. К августу 1931 г. функционировали уже шесть производственных женских национальных бригад.

Женщины на Магнитострое и на других социалистических стройках вырывались из цепей шариата, отсталого быта. Они сами зарабатывали себе средства для нормальной жизни, жили в новых условиях, трудились по часам, обедали в положенное время в столовой – все это прогрессирующе влияло на женщин.
Политико-воспитательная работа среди трудящихся национальных меньшинств положительно влияла на труд, быт, взгляды. В результате эти рабочие освобождались от старых отрицательных обычаев и традиций, от буржуазного содержания их национальной культуры. Так, в религиозный мусульманский праздник «Курбан-байрам» в 1931 г. уже только отдельные рабочие не вышли на работу.

Отеческая забота о рабочих, прибывавших из национальных регионов, способствовала тому, что они оставались в Магнитогорске навсегда. В июне 1932 г. здесь работали уже 16000 трудящихся из национальных регионов. Лишь среди строителей тогда было 87 национальных бригад. Борясь за ударный пуск завода, они проводили субботники, горняцкие коллективы выполняли промышленные задания на 110-120%. Передовыми ударными национальными бригадами в Магнитогорске в середине 1932 г. были коллективы, возглавляемые Сагадеевым, Зайнуллиным, Шейфутдиновым, Бугушевым, ежемесячно перевыполнявшие производственные задания на 20-40%. Широкой известностью пользовалась национальная бригада бетонщиков Галлиулина, достигшая мирового рекорда – 1196 замесов в сутки [4, с.92].

Гигантская деятельность ВКП(б) и ВЛКСМ по совершенствованию межнациональных отношений в нашей стране влияла на повышение производственных показателей, способствовала развитию ударничества не только на Магнитострое, но и на всех ранее упомянутых всесоюзных стройках. Так, в результате умелой работы мопровских агитационных групп в начале 30-х годов в Днепропетровске были созданы ударные бригады имени МОПР на Жилтрансстрое и на многих других объектах. Рабочие этих ударных коллективов выполняли планы на 110–115% [3, с.39].

В широко развернувшейся в 20–30-е годы итернационально-патриотической работе партийных и комсомольских организаций Магнитостроя и других всесоюзных многонациональных производственных коллективов следует, на наш взгляд, выделить следующие узловые направления:

• в центре внимания партийных и комсомольских организаций была кропотливая работа с идеологическими кадрами из числа представителей всех групп национальностей, занятых на объектах;
• партийные и комсомольские организации концентрировали усилия на постоянном совершенствовании массово-политической работы среди тружеников на их родном языке;
• активно популяризировались трудовые успехи рабочих всех национальностей;
• с особым усердием и вниманием готовились молодые кадры не только русских, но и нерусских рабочих;
• происходило выдвижение соответствующего числа представителей всех компактных национальных групп на руководящую партийную, комсомольскую, хозяйственную, профсоюзную и другие виды работы;
• в организационной деятельности партийных и комсомольских организаций видное место отводилось работе по вовлечению нерусских рабочих в ряды партии и комсомола;
• партийные организации привлекали к эффективной работе среди нерусских рабочих Советы депутатов, профсоюзные, комсомольские организации, систематически приковывали их внимание к борьбе против националистических и шовинистических проявлений;
• практиковалось индивидуальное шефство русских и украинских квалифицированных рабочих над тружениками национальных районов, что способствовало передаче производственного опыта, искоренению национальной розни, помогало сплочению семьи советских народов.

Список литературы

1. Бюллетень Уралобкома ВКП(б). − 1929. − №9. − С.1.
2. Бюллетень Уралобкома ВКП(б). − 1930. − №7. − С.4.
3. Интернационал молодежи. − 1930. − №9. − С.37.
4. Революция и национальности. − 1931. − №8. − С.20.
5. Середкина А.В. Борьба Магнитогорской партийной организации за создание гиганта черной металлургии − Магнитогорского металлургического комбината. − Магнитогорск, 1958. − С.48.