Проблема определения типов русских литературных героинь второй половины XIX века

№ 1 от 2013 года

К началу XIX века в русском обществе сформировался определенный идеал женского характера, основными чертами которого являются самоотверженность, верность, покорность, нежность, доброта. При этом канон поведения женщины в семье – это полная растворенность в судьбе мужа, погруженность в быт и заботу о семье (таковы Фенечка из «Отцов и детей», Кити и Долли из «Анны Карениной»). Такой набор исключительно положительных качеств зарубежные критики даже называют «невыносимым совершенством» [1]. Действительно, может показаться, что подобные образы являются нежизнеспособными.

Но жизнь внесла свои коррективы, благодаря общественному воздействию женский характер изменился: женщина стала менее зависимой от мужа и семьи, более самостоятельной. Эти изменения почти сразу же нашли свое отражение в литературе XIX века, которая зафиксировала девальвацию ценностей брака и семьи в глазах женщин, в связи с чем произошла трансформация моделей женских характеров.

Начало типологии женских образов положили критические работы В.Г. Белинского о творчестве А.С. Пушкина. Критик разделил женские образы на «активные» и «пассивные». Эту классификацию поддерживает и И.А. Гончаров, который в своей статье «Лучше поздно, чем никогда» писал: «Один – безусловное, пассивное выражение эпохи, тип, отливающийся, как воск, в готовую, господствующую форму. Другой – с инстинктами самосознания, самобытности, самодеятельности. […] Это два господствующие характера, на которые в основных чертах, с разными оттенками, более или менее делятся почти все женщины» [5]. Ю. М. Лотман пишет о том, что конец романтической эпохи создал три литературно-бытовых стереотипа женских характеров: девушка-ангел, демонический характер и женщина-героиня, героизм которой противопоставляется слабости мужчины. А. Белецкий выделяет два базовых женских типа в литературе 30-60-х годов: идеальная героиня и «высшая» женщина «жоржсандовского склада», замечая, что в 40-е годы и позже второй тип часто изображался иронически [8].

Современная исследовательница Е. Весельницкая в своей книге «Женщина в мужском мире» [4] предлагает следующие женские типы: хозяйка, воин, приз, муза. Все силы и творческий потенциал хозяйки направлены в дом, в семью, женщина-воин реализует себя в активной деятельности, в профессии, женщина-приз воплощает в себе женственность, умеет презентовать себя, женщина-муза выступает вдохновительницей. Как видим, в основу данной классификации положен способ социализации, т.е. вариант взаимодействия женщины с миром.

В.Н. Кардапольцева [7] берет за основу классификацию Ю.М. Лотмана и выделяет следующие типы: традиционный, женщина-героиня, демоническая женщина. Традиционные женщины заботятся о домашнем очаге, воспитывают детей, берут на себя все бремя домашних забот. Любовь, долготерпение и самоотверженность – вот главные черты таких героинь. По мнению исследовательницы, в их числе: Татьяна Ларина А.С. Пушкина, Соня Мармеладова Ф.М. Достоевского, Катюша Маслова Л.Н. Толстого, Грушенька Н.С. Лескова, Лиза Калитина и Елена Стахова И.С. Тургенева, Лизавета Александровна И.А. Гончарова. Женщины-героини проявляют себя на поприщах, издавна считающихся мужскими. Это и женщина-воительница, и женщина-ученый. К этому же типу исследовательница относит так называемый тип «горячие сердца». Яркие представительницы – Катерина Кабанова и Лариса Огудалова, созданные Н.А. Островским соответственно в пьесах «Гроза» и «Бесприданница». Они разрушают привычные нормы женского поведения, отличаются неукротимым стремлением к воле, свободе, самоутверждению. Тип женщин демонической направленности, по мнению исследовательницы, является наименее изученным. Это женщины-вдохновительницы, а чаще всего разрушительницы мужских судеб. Из их числа – героиня рассказа А.П. Чехова «Попрыгунья» Ольга Ивановна.

Таким образом, мы видим, что исследователи классифицируют образы героинь по типам в зависимости от того, как реализует себя героиня: в любовных отношениях, в сфере семейных отношений, в социальной сфере.

Этот же критерий положен в основу классификации женских образов на «традиционный тип» и «новый тип». Такую классификацию предлагает в своем диссертационном исследовании Т.Н. Иванова [6]. К первому типу она относит женщин, способных к состраданию, сочувствию, самопожертвованию, смирению. Ко второму типу относятся женщина-героиня и роковая женщина. Женщины первого подтипа (второго типа) преодолевают какие-либо трудности, они стремятся к свободе и самоутверждению, они разрушают привычные нормы женского поведения. Роковые женщины нередко разрушают семьи и судьбы людей, с которыми они соприкасаются (Ирина из повести И.С. Тургенева «Дым»). Таким образом, «новый» женский тип предполагает особое отношение к жизни, ориентацию на новые жизненные ценности, вынесенные за пределы домашнего очага, стремление реализовать себя в общественной жизни. Это тип женщины не только с пробудившимся сознанием, но и со стремлением отстоять свободу собственной личности. Героинь «нового» типа можно встретить в произведениях И.С. Тургенева («Накануне» и «Новь»), Н.С. Лескова («Некуда» и «На ножах»), Н.Г. Чернышевского («Что делать?»).

Так в русской литературе начала 1860-х годов появляется тип героини –носительницы новых социальных веяний, стремящейся посвятить себя настоящей деятельности во имя установления добра и справедливости.

Некоторые исследователи предпринимают попытку классифицировать женские образы не в целом в русской литературе, а в отдельной группе произведений, объединенных схожими нравственными установками их авторов. В частности, Н.Н. Старыгина, обращаясь к антинигилистическим романам («Обрыв» И.А. Гончарова, «На ножах» Н.С. Лескова, «Бесы» Ф.М. Достоевского), выделяет тип женщины «на перепутье», «то есть находящейся в состоянии перехода от противоестественного к естественному душевному складу» [9]. В данной классификации определяющим принципом является не способ реализации героини (как у В.Г. Белинского и Ю.М. Лотмана), а их религиозно-нравственный опыт и приверженность христианскому учению. На основе этого же принципа строит свою классификацию и Е.П. Березкина [3]. Она также выделяет два типа: «тип новой женщины» и тип «женщины на перепутье». Героинь первого типа вдохновляют идеи служения народу, они ищут новые пути преобразования жизни и человека. В образах героинь второго типа акцентировано внимание на «противоречии между их рефлектирующим сознанием, углубленным самоанализом, привязанностью к прежним идеалам и новыми жизненными обстоятельствами, ставящими перед ними задачу переустройства собственной жизни» [3]. Духовная слабость и расколотое сознание обусловили драматизм их душевного состояния, некоторые героини покончили жизнь самоубийством.

Таким образом, типология женских характеров в русской литературе в общем виде представлена следующими образами: «верные супруги и добродетельные матери» (Долли и Кити из романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина», любимая Толстым Наташа Ростова), демонические красавицы (Настасья Филипповна из «Идиота» Ф.М. Достоевского, тургеневские Зинаида и Ася), общественные деятельницы, ориентированные на служение во имя добра и справедливости (Лиза Волчанинова из рассказа А.П. Чехова «Дом с мезонином»).

Обзор работ о типологии женских образов показывает, что при попытках классификации женских литературных образов исследователи отталкиваются от одного из двух критериев: способ реализации героини (в семье или в общественной деятельности) и степень соответствия героинь нравственно-религиозным канонам.

В произведениях русской литературы замечается существенная эволюция женских образов: если раньше они выполняли вспомогательную функцию, то во второй половине XIX века именно женские образы становятся центральными, являются выражением авторского идеала, а писатели обогащают женский образ этической, философской и социальной проблематикой.

Возникают многогранные женские образы, которые не вписываются в рассмотренную выше классификацию (критерий – сфера реализации героини), поскольку их мироощущение не исчерпывается политическими или матримониальными устремлениями. Речь идет об образах Ольги Ильинской, героини романа И.А. Гончарова «Обломов», Катерины Кабановой, героини пьесы Н.А. Островского «Гроза», Анны Карениной, героини одноименного романа Л.Н. Толстого, Нади Шуминой, героини рассказа А.П. Чехова «Невеста».

Критерий «сфера реализации героини» нам представляется слишком упрощенным для характеристики названных персонажей. Мы их объединяем под определением «ищущие» героини. Основанием для такого объединения служит в общем виде жажда данных персонажей понять метафизические основы бытия, их неопределенное стремление к чему-то лучшему без четкого представления о нем, их приверженность далеким и невоплотимым в реальной жизни идеалам, стремление к абсолюту.

Названные выше героини принадлежат к различным слоям общества, но устремления их похожи, хотя и разные в своих проявлениях: Катерина Кабанова стремилась освободиться от морали, угнетающей личность, Надя Шумина искала свободу самоопределения, Анна Каренина искала всепоглощающей любви, Ольга Ильинская искала ответы на метафизические вопросы. Как мы видим, поиски себя у названных героинь разные, каждая из них идет своим путем. Но всех их объединяет одно – стремление и способность вырваться за привычный круг обязанностей, противостоять окружающему миру в поисках абсолюта. Для самовыражения этих героинь роли жены и матери или общественного деятеля оказались слишком узкими.

Сложность проблемы типологии женских образов русской классической литературы заключается, во-первых, в многогранности и неоднозначности женских образов, во-вторых, в самой проблеме понятия «классификация» в целом и понятия «классификация литературных образов» в частности, поскольку любое стремление классифицировать ведет к некоторому огрублению действительных различий между сравниваемыми объектами.

Список литературы

1. Барабан Е.В. Заметки на полях феминистской культуры // Сайт «Русская литературная критика» URL: http://www.rl-critic.ru/new/femin.html (дата обращения: 25.09.2012).
2. Белецкий А. Тургенев и русские писательницы 30– 60-х гг. // Творческий путь Тургенева / Ред. И. Л. Бродский. – Петроград: Сеятель, 1923. – С. 161-163.
3. Березкина Е.П. Типология женских образов в народническом романе (на материале творчества Н.А. Арнольди, С.И. Смирновой, Н.Д. Хвощинской, О.А. Шапир) диссертация кандидата филологических наук: 10.01.01. – Улан-Удэ, 2004. – 167 с. РГБ ОД, 61:03-10/283-3
4. Весельницкая Е. Женщина в мужском мире. – Вектор, 2008. – 176 с.
5. Гончаров И. А. Лучше поздно, чем никогда: (Критические заметки) // Гончаров И. А. Собрание сочинений: В 8 т. – М.: Гос. изд-во худож. лит., 1952-1955. Т. 8. Статьи, заметки, рецензии, автобиографии, избранные письма, 1955. – С. 78.
6. Иванова Т.Н. «Новый» тип русской женщины в изображении И.С. Тургенева и Н.С. Лескова (Романы «Накануне» и «Некуда»): Автореф. дис. на соиск. учен. степ. к.филол.н.: Спец. 10.01.01 / Иванова Татьяна Николаевна; [Орлов. гос. ун-т. каф. ист. рус. лит-ры]. – Орел: 2002. – 19 с.; 21 см.
7. Кардапольцева В.Н. Женские лики России. – Екатеринбург: Гуманитарный университет, 2000. – 160 с.
8. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII-начало XIX века). – Санкт-Петербург: «Искусство – СПБ», 1994.
9. Старыгина Н.Н. «Душа в мятущихся страстях» (образы женщин в антинигилистических романах Гончарова, Лескова, Достоевского) [Электронный ресурс]. – Фундаментальная электронная библиотека русская литература и фольклор. URL: http://feb-web.ru/feb/gonchar/critics/sim/sim-196-.htm